Бабушка родилась в 1930 году. И в этом же году умерла — болела, задохнулась от кашля. Её родители проверили дыхание — ребёнок не дышал. Зажгли свечку и сели рядом. Через какое-то время она потянула воздух и задышала, сама. Из-за этой истории мне всегда казалось, что бабушка бессмертна. Разве по силам человеку умирать дважды?

Когда бабушке было 11 лет — её отец вернулся с советско-финской войны, успел соорудить сарай для коровы и ушёл на великую отечественную войну, где пропал без вести. Бабушка всегда говорила, что если бы не корова — войну они не пережили бы. В 15 лет ей дали мешок с учебниками, положили туда хлеба, показали в какую сторону идти и отправили «в город, учиться». Она часто рассказывала, как шла под солнцем Хакасии, как не у кого было узнать дорогу и попросить воды. Её образование составило 7 классов деревенской школы. Она приговаривала «босиком по коридорам пробежалась», подразумевая, что серьёзную учёбу они так и не начали. Зато даже после 80 лет она наизусть помнила теоремы и стихи, которые учила в школе. С учёбой так и не сложилось, после войны нужно было работать, бабушка вернулась домой и работала дояркой ещё 3 года. Затем уехала в Красноярск, где её выучили на швею и приняли работать в ателье. Бабушка шила мужские пальто. А потом прошла целая жизнь.

После 80ти лет она стала плохо видеть, в результате болезни лишилась глаза, острота зрения второго была почти равна нулю. Что не означало для неё перестать быть самостоятельной и бросить свои дела. Даже шить, всю жизнь она шила. Теперь бабушка дожидалась меня, я заправляла швейную машинку и наблюдала как на ощупь, но уверенно, она зашивает простыни или сорочку.

Мы много общались, и наше общение было важной частью моей жизни. Я делала мало фотографий самой бабушки, чаще на кадрах оставалось то общее, что связывало нас в последние годы — её сад, дом, наши прогулки, мои перелёты. После ухода бабушки образовалось столько пустоты — пространства, где теперь всегда тишина, что моих воспоминаний не хватает, чтобы заполнить его. И кадры наших общих лет стали для меня не просто воспоминаниями, но продолжением нашего общения.

А ещё она часто вспоминала слова своей мамы «жизнь прожить — не поле перейти». Но в детстве я ещё не понимала смысл этой фразы и, слушая её, я представляла, как она идёт по своему полю, одна с мешком учебников, целый день под солнцем, без воды. И доходит. Она дошла, но мне не хочется покидать это поле, хочется разложить на нём всё, что я знаю о ней

*моей бабушке - Рутовой Елизавете Миновне.